Взошла звезда ясная

Дорогие друзья!

На примере детей подметила кое-что. Им очень хочется на елки и в поездки вместе со всеми. Очень хочется какой-то неимоверной новогодней ночи и много подарков прямо сейчас. «Потерпите, миленькие! Ведь пост еще. Кто-то не знает. А вы уж не объедайтесь конфетами. Вы ведь знаете, что если со всеми этими празднованиями подождать до Рождества…» Знают, знают. Видно по глазам. Просто напоминать иногда надо. Они, конечно, приготовят подарки своим друзьям, сходят на огоньки в школу и на утренники в детский сад. Они получат много новогодних подарков от самых разных людей. И обязательно посидят с дедушкой и бабушкой за простеньким новогодним столом в деревне. Но хоть немножко – потерпят, смирятся. «Ну да, мы ведь не празднуем наступающий день рождения. Ждем настоящего!» Они уже много раз испытывали на себе, сколько радости потом обрушивается на них. Это целый образ. Многогранный образ каждодневной жизни каждого из нас. Не только рождественской и святочной. Но и самой обыкновенной, будничной.

Мы очень рады, что вы с нами!

Вертеп – это не жанр театральный. Это не сценический жанр. Это семейное. Потому что с рождением Христа-младенца появилась первая христианская семья.

Виктор Назарити 
(художник-кукольник, возрождающий вертепную традицию)

Колядовать, играть вертеп, водить козу-скоморошину, делать рождественские звезды на палках и разноцветные фонари. Ходить со всем этим в приют, реабилитационный центр, к пожилым и немощным, просто к друзьям, которые никогда такого не видели. Это все наше традиционное Рождество, которое длится до самого Крещенского сочельника и выходит за пределы храма, делает пространством славословия все вокруг.

Сейчас у всего этого новое дыхание. Потому что очень непривычно и чудно́ для повседневной массовой культуры. Дети чувствуют искренность. И когда все вместе, когда взрослые (не только для детей, но и для себя) готовятся к этим детским мероприятиям и от души участвуют в них – это лучше любой новогодней елки. Интересно, что елка (я имею в виду праздник со сказкой) – это только для детей. Подросткам уже неинтересно. А вертепное представление каждый год одно и то же, но его любят все. Вообще это и не представление вовсе. А то, что таинственно живет и происходит на самом деле.

Вертепный театр, расписанный Александром Руснаком

Происходит на уровне семьи. Виктор Назарити даже придумал особую форму вертепного ящика – семейную, круглую. Не для показа на публике, а для игры за столом. Когда все сидят вкруг стола и каждый играет свою роль, водит свою куклу. Получается – традиция, каждый год от года проживает этот вечный сюжет. Историю, в которой есть абсолютное добро и абсолютное зло. Причем это зло – именно в поступке, а не в человеке. К человеку-Ироду даже нотки жалости появляются. В которой есть безысходное горе и непобедимая надежда. В которой есть даже прощение того, что невозможно простить. И даже ирония над тем, что кажется страшным и всесильным. Все переворачивается в этой истории и все становится на нужные места.

Не бойтесь того, что Ирода в конце утаскивают в ад. Старинное название вертепного действа ставит эту сцену на первый план – «Смерть царя Ирода». Дети это воспринимают очень четко и чисто. Для них это маркер – что хорошо, а что плохо.

А вот замечательные беседа и лекция вертепного мастера и исследователя Виктора Назарити. И статья о феномене русского вертепного действа.

Автор рубрики — Мария Тряпкина

О «Сережике» Елены Ракитиной

«Сережик» – сказочная повесть Елены Ракитиной о верности и отваге.

В далеком лесу в уютном домике однажды утром просыпается маленький ежик по имени Сережик. Он оглядывается по сторонам и понимает: что-то не так. Мама пропала! Но куда же она делась? Как могла оставить Сережика одного?

Так начинаются приключения героя. Он узнает, что маму украл грозный дракон. И хотя ежик боится и не очень-то хочет отправляться в опасное путешествие, выбора у него нет: кто же, кроме него, спасет маму? 

Главный враг героя на протяжении всей книги – страх. Он боится важного крота, противных пауков, злобных гномов и дракона, конечно. Но постепенно и Сережик, и читатели понимают, что страх можно преодолеть. И что подвиги совершают вовсе не рыцари в железных латах, за плечами которых целое войско, а те, у кого есть смекалка, здравый смысл и решимость довести дело до конца.

Автор иллюстрации к «Сережику» - Вадим Челак

Сережик преодолевает длинный и опасный путь. Он сражается не только с врагами, но и с самим собой: например, в царстве птиц ему живется сытно и весело, но в какой-то момент приходится бросить прекрасный королевский дворец с балами и развлечениями, чтобы продолжить путь, который приведет к маме.

По мере приближения к горе, в которой живет дракон, герой меняется. Из трусливого зверька, которому хочется, чтобы все проблемы за него решили большие и сильные, он становится опытным путешественником и храбрым воином. Преодолевая себя в малом, Сережик меняет жизнь целого леса: победив дракона, он освобождает жителей от глупых и жестоких законов.

Книга написана легким языком, от ее лихо закрученного сюжета с крутыми поворотами сложно оторваться. Каждому читателю, большому и маленькому, хочется узнать, что же дальше случится с Сережиком.

Подойдет для детей от 6 лет.

Автор рубрики — Мария Минаева

Не только детские праздники

В эти святочные дни позвольте напомнить некоторые сюжеты из жизни замечательной семьи Артоболевских – семьи, в которой святой новомученик, профессор, протоиерей Иоанн Артоболевский и его супруга растили четверых детей. Один из детей отца Иоанна, лидер советского машиностроения, академик Иван Артоболевский, в своих воспоминаниях подробно описал образ жизни родительской семьи, в частности то, как его семья и друзья его родителей, преподаватели сельскохозяйственного института (ныне ТРГАУ МСХА им. Тимирязева), проводили праздничные и выходные дни.

«Самыми любимыми для нас праздниками были Рождество и Пасха. На Рождество в каждой семье устраивалась елка, делались подарки, организовывались танцы, игры и другие развлечения». Заметим, что это были не просто семейные праздники – это было общение с друзьями и соседями: «На Рождество и Пасху был обычай делать друг другу визиты. Поэтому в эти дни в домах было “столпотворение Вавилонское”.

Праздничные столы стояли полными весь день. Любой мог прийти к Вам, и Вы могли прийти в любому», – пишет академик Артоболевский.

«Вечера эти были гостеприимными… После ужина музицировали. Очень модной тогда была мелодекламация, то есть чтение стихов с музыкальным сопровождением. Танцевали полечку, вальс, но особенно любили “Grand Rond” в исполнении которого принимали участие дети и даже такие маститые профессора, как И. А. Каблуков. Более молодая часть гостей устраивала шарады».

Семья Артоболевских

Обратим внимание на несколько идей-рецептов – здесь опираюсь, конечно, не только на приведенный фрагмент, но на все тексты воспоминаний Артоболевского (подробно все это я описала в моей книге «Жизнь замечательных семей»):

▪ люди устраивали домашние праздники, а не только выходили куда-то «отпраздновать»;

▪ люди ходили друг к другу в гости, в эти дни двери домов были открыты;

▪ не разделялись «праздники для взрослых» и «праздники для детей»: это были общие мероприятия, дети сидели за столом вместе со взрослыми, взрослые вместе с детьми играли в детские игры, а дети вместе со взрослыми играли в игры взрослые.

Автор рубрики — Анна Сапрыкина

Колядки – русская традиция празднования Святок

Наступило Рождество, долгожданный праздник, а с ним и Святки – дни особой радости, когда среди морозной зимы расцветают озябшие души людей, согретые лучами Божьей благодати и любви. Все мы поздравляем друг друга, дарим подарки, ходим в гости, отмечаем праздники дома и в церкви. Немаловажной частью праздника являются народные традиции – пение рождественских колядок, украшение дома, песенные поздравления.

За долгую советскую эпоху мы изрядно позабыли свои традиции, они ушли куда-то на периферию, но все-таки выжили и возрождаются в наше время, пробиваясь, как трава через асфальт.

Пусть не все умеют петь. Часто мы стесняемся или не готовы к выступлению на публику, но даже одна-две праздничные песни, исполненные в домашнем кругу, сильно радуют душу. Не стоит пренебрегать этим еще вот почему. Наши дети воспринимают мир комплексно, и любой праздник для них памятен именно такими внешними сторонами, как гирлянды на елке, подарки и пение.

Мы поем и тропари с кондаками перед трапезой, и, конечно, колядки. Тем более что сейчас есть у кого поучиться – в интернете можно найти десятки коллективов, исполняющих фольклорные песни.

Могу смело порекомендовать праздничные выступления коллектива «Козачий Круг» под руководством Владимира Скунцева. И замечательные рождественские песни (можно послушать здесь и здесь) и даже целый рождественский концерт-спектакльфолк-группы «Отава Ё». Ценно то, что это именно народные песни, которые живут веками, развиваясь в традиции.

Не скажу, что мы в семье профессионально исполняем колядки, но не раз в гостях и дома пели их с друзьями. Так получилось, что наши хорошие друзья родом с Закарпатья, а там традиция празднования Рождества не прерывалась и дожила до нашего времени. И сегодня, во дни раздоров и нестроений, мы по-прежнему любим русские и малороссийские колядки. Тем более что они имеют один корень, несут одну и ту же радостную весть о Рождении Христа-Спасителя. 

Дай Бог, чтобы новый 2024 год принес всем нам подлинный мир в душах, в семье и в нашем народе и мы вновь спели вместе за одним столом «Рождество Твое, Христе Боже наш» и вместе прославили Господа!

Автор рубрики — Роман Котов

Святки. Произнесешь это слово – и тут же возникнет в сознании: святой, святость, святить… То есть почитать святым, свято чтить. Ведь правда, в эти святые дни душа, испытав чудо Рождественской ночи, всем своим естеством стремится прославлять, восхвалять Бога. Славить Христа. Подобно ангельскому воинству: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение». 

Христославить. Подобно героям романа Ивана Шмелева «Лето Господне»:

«Топотом шумят в передней. Мальчишки, славить… Все мои друзья: сапожниковы, скорнячата. Впереди Зола, тощий, кривой сапожник, очень злой, выщипывает за вихры мальчишек. Но сегодня добрый. Всегда он водит “славить”. Мишка Драп несет Звезду на палке – картонный домик: светятся окошки из бумажек, пунцовые и золотые, – свечка там. Мальчишки шмыгают носами, пахнут снегом. 

Федор Сычков. Христославы. 1935 

– Волхи же со Звездою питушествуют! – весело говорит Зола.

Волхов приючайте,  

Святое стречайте,  

Пришло Рождество,  

Начинаем торжество!  

С нами Звезда идет,  

Молитву поет…  

Он взмахивает черным пальцем, и начинают хором: Рождество Твое. Христе Бо-же наш…» 

Невольно начнешь вторить христославам: «...возсия мирови свет разума…» (в переводе: «озарило мир светом богопознания»). Тут открывается еще одно следствие чуда Рождественской ночи: душа, особенно в такое праздничное время, стремится не только славить, но и познавать Бога. Настолько она открыта, преисполнена христианских добродетелей. Как же важно не растратить это воодушевление.

Дорогого стоит найти хорошего собеседника, единомышленника, а быть может, наставника, с бóльшим, нежели у тебя самого, духовным опытом, каким, например, может стать Иван Шмелев с его мягким, убаюкивающе сказочным: «Ты хочешь <…> чтобы я рассказал тебе про наше Рождество. Ну, что же… Не поймешь чего – подскажет сердце». Для нас, читателей, тем и ценна книга, в частности транслирующая христианские ценности, что без непосредственного контакта с описываемыми реалиями, людьми, явлениями она способна обогатить наш внутренний мир и расширить представления о мире внешнем. И главное – сделать ближе ко Христу.

Автор рубрики — Татьяна Цаплина

15 января – день памяти праведной Иулиании Лазаревской

Ее житие похоже на сказку. Очень много в нем интересных сюжетных линий. Но если обычно сказки заканчиваются на свадьбе, то в жизни у супругов все только начинается. 

Иулиания была из дворянской семьи, но рано осталась сиротой. До 12 лет жила у бабушки. Потом перешла в семью тети и стала 10-м ребенком в семье. В житии особенно отмечается сострадательность этой девочки, способность подмечать и остро чувствовать чужую боль. Ее считали до странности доброй. И боялись, что она не выйдет замуж. Бесприданница, да еще и ведет себя не так, как все. 

Праведная Иулиания Лазаревская

Но сложилось все удивительно. Когда Иулиании было 16 лет, к ней посватался владелец селения Лазаревское Юрий Осорьин. Став хозяйкой большого дома, она осталась такой же странной. Вставала раньше и ложилась позже всех, много молилась и помогала каждому без разбора. Ее в доме очень любили. Но Иулиания старалась не брать ничего у мужа и свекра со свекровью. Деньги для помощи нищим зарабатывала сама – шила и вышивала по ночам. По ночам же и милостыню свою разносила с помощью служанки. Так она спасла от голодной смерти несколько семей.

Была Иулиания многодетной мамой, родила 10 детей. Когда они выросли, хотела уйти в монастырь. Но муж не отпустил. Однако, живя рядом с ней, сам стал много молиться. А родители его приняли постриг перед смертью. 

В начале 17 века на Муромской земле были сильный голод и смертоносная эпидемия. Люди боялись выходить на улицу. Иулиания брала больных в помещение своей бани. Втайне от своих родных. Лечила, кормила, молилась об исцелении. Если кто умирал, хоронила. 

Когда умерли муж и его родители, Иулиания раздала все, даже свою теплую одежду. Будучи уже пожилой женщиной, она пребывала в крайней нищете. И то, что она сделала в ситуации своей и всеобщей беды, было просто неслыханно. Отпустила на волю всех своих крепостных. Правда, некоторые захотели остаться с ней. 

Вместе они пекли хлеб из трав и коры деревьев. Этот хлеб с лебедой казался тем, кого Иулиания угощала, вкуснее обычного. А главное, она не унывала. Всех поддерживала своим ровным и радостным настроением, рассказывала приходившим к ней за советом Божье Слово, хотя была неграмотной.

Последними ее словами были: «Слава Богу за все! В руце Твои, Господи, предаю дух мой». 

Канонизировали ее через 10 лет после смерти. Мощи Иулиании были нетленными и благоухающими, приносящими исцеление. Сейчас ее особенно почитают как помощницу матерям и больным детям. 

Автор рубрики — Мария Тряпкина 

У Александра Куприна есть необычный святочный рассказ «Бедный принц». Необычный потому, что чудом там становится просто возможность для мальчика из приличной семьи поучаствовать в колядовании, почти хулиганском хождении со Звездой – с простыми мальчишками. Их не все пускали, для большинства взрослых – это баловство. Их Звезду, как и настоящую, Вифлеемскую, замечали далеко не все.  Здесь – только отрывок, самая суть детского христославия. Если будет желание – прочитайте и целиком. Лучше всего – вместе с детьми, конечно.

Бедный принц

У Александра Куприна есть необычный святочный рассказ «Бедный принц». Необычный потому, что чудом там становится просто возможность для мальчика из приличной семьи поучаствовать в колядовании, почти хулиганском хождении со Звездой – с простыми мальчишками. Их не все пускали, для большинства взрослых – это баловство. Их Звезду, как и настоящую, Вифлеемскую, замечали далеко не все.  Здесь – только отрывок, самая суть детского христославия. Если будет желание – прочитайте и целиком. Лучше всего – вместе с детьми, конечно.  

Чудесный был этот вечер. Звезда останавливалась перед освещенными окнами, заходила во все дворы, спускалась в подвалы, лазила на чердаки. Остановившись перед дверью, предводитель труппы – тот самый рослый мальчишка, который недавно побранился с Даней, – начинал сиплым и гнусавым голосом: 

– Рождество Твое, Христе Боже наш… 

И остальные десять человек подхватывали вразброд, не в тон, но с большим воодушевлением: 

– Воссия мирови свет разума… 

Иллюстрация Натальи Иванищевой к рассказу «Бедный принц» 

Иногда дверь отворялась, и их пускали в переднюю. Тогда они начинали длинную, почти бесконечную колядку о том, как шла царевна на крутую гору, как упала с неба звезда-красна, как Христос народился, а Ирод сомутился. Им выносили отрезанное щедрой рукой кольцо колбасы, яиц, хлеба, свиного студня, кусок телятины. В другие дома их не пускали, но высылали несколько медных монет. Деньги прятались предводителем в карман, а съестные припасы складывались в один общий мешок. В иных же домах на звуки пения быстро распахивались двери, выскакивала какая-нибудь рыхлая толстая баба с веником и кричала грозно: 

– Вот я вас, лайдаки, голодранцы паршивые… Гэть!.. Кыш до дому! 

Один раз на них накинулся огромный городовой, закутанный в остроконечный башлык, из отверстия которого торчали белые, ледяные усы: 

– Що вы тут, стрекулисты, шляетесь?.. Вот я вас в участок!.. По какому такому праву?.. А?.. 

И он затопал на них ногами и зарычал зверским голосом. 

Как стая воробьев после выстрела, разлетелись по всей улице маленькие христославщики. Высоко прыгала в воздухе, чертя огненный след, красная звезда. Дане было жутко и весело скакать галопом от погони, слыша, как его штиблеты стучат, точно копыта дикого мустанга, по скользкому и неверному тротуару. Какой-то мальчишка, в шапке по самые уши, перегоняя, толкнул его неловко боком, и оба с разбега ухнули лицом в высокий сугроб. Снег сразу набился Дане в рот и в нос. Он был нежен и мягок, как холодный невесомый пух, и прикосновение его к пылавшим щекам было свежо, щекотно и сладостно. Только на углу мальчики остановились. Городовой и не думал за ними гнаться. Так они обошли весь квартал. Заходили к лавочникам, к подвальным жителям, в дворницкие. Благодаря тому, что выхоленное лицо и изящный костюм Дани обращали общее внимание, он старался держаться позади. Но пел он, кажется, усерднее всех, с разгоревшимися щеками и блестящими глазами, опьяненный воздухом, движением и необыкновенностью этого ночного бродяжничества. В эти блаженные, веселые, живые минуты он совершенно искренно забыл и о позднем времени, и о доме, и о мисс Дженерс, и обо всеем на свете, кроме волшебной колядки и красной звезды. И с каким наслаждением ел он на ходу кусок толстой холодной малороссийской колбасы с чесноком, от которой мерзли зубы. Никогда в жизни не приходилось ему есть ничего более вкусного! 

Загадки на Святки

И попроще, и посложнее. Ответы – в следующем выпуске. 

В брюшке – баня, 

В носу – решето, 

Нос – хоботок, 

На голове – пупок, 

Всего одна рука 

Без пальчиков, 

И та – на спине 

Калачиком. 

Стоит дуб, 

В нем двенадцать гнезд, 

В каждом гнезде 

По четыре яйца, 

В каждом яйце 

По семи цыпленков. 

Если день нахмурится, 

Если дождь пойдет — 

Выйдет он на улицу, 

Надо мной вспорхнет. 

Загадка у меня к вам есть, 

Загадка непростая: 

Какую букву можно есть, 

Когда она пустая? 

Дом открыт 

со всех сторон. 

В доме — 

Тысячи колонн. 

Над колоннами — 

Шатры. 

Под колоннами — 

Ковры. 

Там живут — 

И в коврах, 

И в колоннах, 

И в шатрах. 

Летели утки: одна впереди и две позади, одна позади и две впереди, одна между двумя и три в ряд. Сколько всего летело уток?  

В ребусе из предыдущего номера

было зашифровано это четверостишие из стихотворения М. Ю. Лермонтова:  

Горные вершины 

Спят во тьме ночной; 

Тихие долины 

Полны свежей мглой…