— Опять хочется поговорить об удивительных Божиих созданиях — четвероногих друзьях человека, — начал разговор Дмитрий Михайлович. — Был необыкновенный пес — терьер по кличке Боб. Ему даже памятник поставили.

Дело было так.

…Когда похоронили Джона Грея, вырастившего щенка, все разошлись с кладбища, а Боб остался. Он знал, что хозяин здесь, правда, почему-то под землей. Среди ушедших его не было: пес осмотрел каждого. Хозяин остался, и он останется рядом. Боба хотели увести, звали с собой, но это были чужие голоса. Он даже не шевельнулся, будто обращались не к нему.

Они всегда были вместе, вместе и останутся. Он подождет здесь…

В течение долгих лет Боб не уходил: и в дождь, и в холод, и в жару. Его пытались увести насильно, но не смогли. Из сострадания добрые люди приносили ему на кладбище еду. Боб нехотя ел и продолжал ждать.

Нет, не ждать, а служить своему хозяину. Джон просто уснул, и Боб охранял его сон. Может быть, он скоро проснется, и они опять поиграют, как играли когда-то: хозяин — смеясь, а Боб — повизгивая от восторга.

Пусть спит; наверное, так нужно. А раз ему нужно — так тому и быть. Боб всегда пытался угадать, чего хочет хозяин. Тапки? — он пулей бросался за ними. Газету, тросточку, перчатки? — через секунду они были у ног Джона. Все, что угодно, лишь бы хозяин был доволен, лишь бы сказал: «Молодец, Боб!» Если же не скажет, а улыбнется или кивнет — это тоже счастье. Даже если он не заметит его стараний, все равно хорошо, ведь Боб создан для того, чтобы служить хозяину. И какое теперь имеет значение, что дует холодный ветер, пронизывающий до костей? Как можно уйти, если Джон здесь?

Так продолжалось четырнадцать лет. Однажды терьера нашли бездыханным у плиты с надписью: «Здесь покоится Джон Грей». Люди выполнили желание Боба: его похоронили рядом с хозяином, чтобы они всегда были вместе.

А через много лет там был поставлен памятник преданности и дружбе.

— Рассуждая о живых созданиях — птицах, собаках, лошадях, — продолжал Дмитрий Михайлович, — просто диву даешься, как они понимают человека и чувствуют его.

Удивляешься и тому, что мы, люди, не знаем своего Господина, своего Творца. «Знает вол владетеля своего, и осел ясли (ясли — кормушка для скота) господина своего, а народ Мой не знает Меня, не разумеет», — говорил Небесный Отец.

— Как же мы можем знать Бога, если Он сокрыт от нас? — усмехнулся папа.

— Когда-то первые люди, Адам и Ева, беседовали со своим Создателем, как мы с вами. — Дмитрий Михайлович обнял детей, сидящих рядом. — Это происходило в раю. А что случилось потом?

— Потом Адам и Ева не послушались Господа, — вступила в разговор бабушка, — и стали выполнять волю Его противника, сатаны. За это ослушание они были изгнаны из рая…

— …и вся природа человека изменилась, — продолжил Дмитрий Михайлович. — Им овладела духовная тьма. Он перестал видеть своего Творца, так как грех ослепил его. Вот почему Святое Писание говорит: «Бога не видел никто никогда». Даже пророку Моисею на просьбу дать возможность увидеть Его Бог сказал: «Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых». Однако Бог не отказал ему, пообещав: «Ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет видимо тебе». Он сошел к Моисею в виде облака.

Ни лазерным лучом, ни радиоволной, облетающей Вселенную, ни мыслью своею мы не можем проникнуть в те сферы, где Бог обитает в свете неприступном.

Блаженный Августин, известный своими сочинениями о христианской вере, задумал написать книгу о Создателе мира. Он приготовил бумагу, перо и, не задумываясь, четко вывел заглавие: «О Боге». Потом остановился, размышляя, как бы попонятнее и подоступнее объяснить людям, Кто такой Бог. От раздумий заболела голова, и Августин вышел подышать свежим воздухом на берег моря. Там он увидел играющего малыша. Тот вел себя странно: зачерпывал воду и выливал ее в ямку, выкопанную на берегу. Вода мгновенно исчезала, просачиваясь сквозь песок, но мальчик продолжал носить и выливать ее.

— Что ты делаешь, милое дитя? — с улыбкой спросил блаженный Августин.

— Хочу перелить море в ямку.

— Но это же невозможно.

— Разумеется, невозможно. Но скорее я вычерпаю море, чем ты своим умом проникнешь в тайну Пресвятой Троицы, — сказал он и стал невидим.

— Надо сказать, если мы чего-то не видим, отсюда не следует, что это не существует. Дети, вы видите воздух?

— Нет.

— А откуда вы знаете, что он есть? Ну-ка, Сережа?

— Во-первых, мы им дышим. Без воздуха мы бы погибли. Во-вторых, ветер. Ветер — это тот же воздух, только быстро двигающийся. Он надувает паруса, качает деревья…

— Вот и Бог для нас невидим, но мы узнаём о Нем по Его действиям. Бог, изгнав из рая первых людей, не оставил Свое создание. Он дал нам все необходимое для нашего спасения. Все, что известно нам о Творце, раскрыто Им Самим. Каким образом?

— Еще Адаму и Еве Бог рассказал, как был создан мир и человек, как должны жить люди, — помогла детям бабушка.

— Верно, — подтвердил Дмитрий Михайлович. — Адам жил более девятисот лет. Он рассказывал о своих беседах с Богом не только детям, но и внукам, правнукам и праправнукам. Эта весть, передаваемая из уст в уста, называлась…

— Священным Преданием, — опять подсказала бабушка.

— Но люди могли потерять доверие к услышанному: мало ли какая сказка придет на ум старому человеку, — возразил папа.

— Тогда Бог посылал пророков, наделяя их способностью по молитве творить чудеса. Бог и Сам являлся избранным праведникам, но в таком виде, который люди могли воспринять. Так, Аврааму Он предстал в образе трех странников.