Радость, которую никто не сможет отнять! |
Дорогие друзья!
Христос воскресе!!! Пусть эти слова согреют сердце каждого из нас. В них — дивное утешение. И не только в эти пасхальные дни. Что бы ни случилось, будем помнить, что нет такой заботы или недоумения, которые бы не разрешились. Нет такой тьмы, что невозможно просветить. Нет горя без надежды на претворение в радость. Только бы нам быть всегда со Христом, Который есть истинная Радость, Свет и Утешение. Мы очень рады, что вы с нами! |
Христос воскрес! — и исчезает страх перед смертью. Христос воскрес! — и наши сердца наполняются радостной верой, что вслед за Ним воскреснем и мы. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)
К нашему батюшке люди относились по-разному. Некоторые обижались. Он был благочинным, а это подразумевает много разных ситуаций, много общения. А раньше он был сантехником. Хорошим очень, грамотным. И строить умел. Это ему пригодилось. Несколько храмов успел восстановить. Правда, некоторые мужички так и называли его Володькой. Но как-то восхищенно, не усмехались.
Он любил служить каждый день — как стал рядовым, появилась такая возможность. На мотоцикле приезжал, переодевался. К нему молодых много приходило. Он говорил: «Я вас понимаю, у меня самого такая мартышка есть. Такая же, как я, точь-в-точь, только без лысины пока…» А меня называл Маруськой и велел радоваться — каждую нашу встречу так наставлял.
Когда его отпевали, весь храм был залит светом. Знаете, когда лучи ровными, прозрачными трубами из окон? Мы плакали так безудержно, как будто превратились в детей. Наплачешься — и смотришь сквозь слезы на эти лучи. И кружочки блестящие везде от этого.
Впереди нас ожидала первая Пасха без него. Второй священник будет каждый день служить сам. Умается так, что на освящении куличей будет ходить еле-еле, держаться за спину. На Светлой отпустит, конечно. А нам еще долго будет казаться, что перед очередью на исповедь стоит он — прежний, подгоняет рукой ручеек кающихся, улыбается грешникам. Потом поймем, что с другим батюшкой, как и с тем — нашим, рядом Христос. Только мы не видим Его. И слезы перестанут накатывать. |
|
|
Павел Рыженко. Пасха. 2008 г. |
Почему я сегодня о нем — о неизвестном вам бывшем рабочем, который стал протоиереем? Он был не очень доверчив к чудесам и пророчествам, не всех привечал. Но иногда — настойчиво — говорил: «Вот вы когда к Чаше стоите, перед вами Христос. Прямо здесь. Перед вами — вот Он. Вы и молитесь Ему, прямо вот что на сердце — все говорите. Вот оно чудо, вот! Он ведь воскрес, понимаете, воскрес». И после крестных ходов на Светлой каждый день обливал прихожан святой водой — всей, что осталась, — как из ведра.
Автор рубрики — Мария Тряпкина |
«Пасхальная заутреня»: рассказ Василия Никифорова-Волгина о том, как ребенок воспринимает Светлый праздник |
|
|
«Где-то сейчас Пасха? Витает ли на небе или ходит за городом, в лесу, по болотным кочкам, сосновым остинкам, подснежникам, вересковыми и можжевельными тропинками, и какой она имеет образ?» Вспомнился мне чей-то рассказ, что в ночь на Светлое Христово Воскресение спускается с неба на землю лествица, и по ней сходит к нам Господь со святыми апостолами, преподобными, страстотерпцами и мучениками. Господь обходит землю, благословляет поля, леса, озера, реки, птиц, человека, зверя и все сотворенное святой Его волей, а святые поют «Христос воскресе из мертвых».
|
| |
|
Когда в Эстонию пришла советская власть, Никифоров-Волгин не уехал. В 1941 году его расстреляли за антисоветскую деятельность.
А нам остались его рассказы. Удивительно тонкие, поэтичные, в них уживаются горе и радость. Василий Акимович знал, жалел и любил простых людей, умел рассказать о них трогательно и увлекательно.
«Пасхальная заутреня» — один из рассказов-воспоминаний о детстве. Его герой — сын сапожника Васька, мальчик с живым характером и чуткой душой, который наблюдает, размышляет и радуется светлому празднику Пасхи. |
Автор рубрики — Мария Минаева |
В эти светлые пасхальные дни позвольте предложить вам, дорогие читатели журнала «Время быть вместе», три сюжета о трех праздниках Пасхи. Это из книги воспоминаний В. В. Меншуткина «Как невозможно жили мы» — о семье советских ученых, потомков репрессированного священника; текст построен на письмах, дневниках членов этой семьи. В данном случае не важно, кто это, важно — это просто русские, верующие, образованные люди, пережившие, как и весь народ, тяжелейшие годы той страшной войны.
|
|
|
Первый эпизод — Пасха в блокадном Ленинграде, 1942 год.
«5 апреля. Пасха. Мы провели этот день у Любовь Савельевны. Мы принесли с собой яйца и гречневую кашу. У старушек было хорошо и уютно. Поздравили друг друга: “Христос Воскресе!” Немцы устроили очень сильный налет. Пострадал Инженерный замок. Все время гудят самолеты-патрули».
Второй эпизод — из писем родственников этой семьи, во время войны оказавшихся в Москве.
Письмо написано в день Пасхи 1943 года: «Вчера уже с 4-х часов утра стояла громаднейшая очередь в церковь, что неподалеку от моего дома. Когда вчера вечером в восемь часов Женя возвращалась с завода, очередь стояла, три раза обвиваясь вокруг церкви... все светят бабы и куличи!» О том, что автор письма с супругой также ходил в храм, в том числе на пасхальный Крестный ход, в письме написано, как говорит автор воспоминаний, «эзоповым языком» — ведь письма проходили настоящую цензуру, про ночное богослужение сказано просто: «Поздно вечером мы с Женей вышли — пройтись».
Третий эпизод — Пасха, которую семья встречала в эвакуации, в Челябинске:
«16 апреля 1944 года… Мамочка купила 4 яйца, по 25 рублей штука. Вчера Маша <дочка, 5 лет> три из них раскрасила. Это и составляет почти весь наш пасхальный стол. Мы вчера приготовили Маше подарки: свистульку, тетрадь для раскрашивания, несколько акварельных красок и формочку для песка. Маша для нас нарисовала и раскрасила: мне — (при помощи мамы) Георгия Победоносца на коне, а маме (с моей помощью) — Жар-птицу. — Пусть этот день будет хорошим!
Сегодня утром подаркам все очень радовались. За завтраком каждый из нас имел по яйцу, по два пряника, кофе с молоком и с кусочком шоколада… На обед Мамочка сварила чечевичный суп с американской тушенкой. На второе — бигус, т.е. обжаренная кислая капуста с американской тушенкой… Пасхальный подарок от союзников! Перед обедом Маша спросила: — Папа, ведь все люди знают, когда воскрес Христос. Почему же Пасху празднуют в разные дни, а не как Рождество в один определенный день? Поди — объясни ей лунный календарь и иудейскую пасхалию!» В воспоминаниях этого же дня — еще сюжет: папа, мама и пятилетняя Маша идут в храм: «Вдруг мама дает дочке денежку и говорит, чтобы Маша подала вот той нищенке и попросила бы ее помолиться, чтобы мы все вернулись в Ленинград». |
Автор рубрики — Анна Сапрыкина |
19 апреля — день памяти преподобноисповедника Севастиана Карагандинского |
Это удивительный святой нашего времени. Он был учеником Оптинских старцев — Иосифа и Нектария. После закрытия обители попал, как и многие другие монахи, в лагерь, в Казахстан. |
|
|
| Он страдал парезом кишечника, мог есть только жидкую или очень мягкую пищу. Но в лагере ни разу не нарушил монашеского поста. Если давали баланду с кусочком мяса, выменивал ее на ломтик хлеба у других заключенных.
Тем, кого переселяли в Советское время в Казахстан, было очень трудно. Семьи с детьми, с младенцами принудительно перевозились зачастую в голую степь. Вместо домов — только колышки с номерами. Рыли землянки. Строили холодные бараки. Батюшка Севастиан после освобождения не вернулся на Родину. И монахиням, приехавшим туда, сказал: «Здесь наша вторая родина, ведь 10 лет уже и привыкли». |
|
|
Он принял на себя подвиг старчества. Стал родным отцом для всех несчастных, обездоленных, хлебнувших горя. Со временем построил церковь из переданного общине жилого дома.
Расскажу одну историю из его жизни. Шестилетний Миша упал с велосипеда и стал хромать. Родители не обратили особого внимания. А тетя, прихожанка храма, где служил отец Севастиан, все же отвела его к врачу. Оказалось, у мальчика начало гнить бедро… Две операции были безуспешны. Отец Севастиан подсказал, в какую больницу его отвезти. А потом сказал: «Что же ты до дела не доводишь? Почему ко мне его не несешь? Люди ко мне из Москвы, Петербурга едут, а ты рядом и не несешь его ко мне. Вот прямо сейчас иди в больницу и на руках неси его ко мне». Мальчик был очень слабый — как плеть. Но батюшка велел приложить его к иконе Троицы и поставить на стул. Мама и тетя держали его под мышки, чтоб он только касался ногами сиденья. Отец Севастиан позвал монахинь и встал на молитву. И мальчик потихоньку твердел и выпрямлялся. На помазание Миша дошел своими ножками. Батюшка велел маме остаться ночевать при храме и утром причастить мальчика. Больше Миша не хромал.
Таких историй в житии батюшки Севастиана много — и об исцелениях, и о прозорливости, которую он скрывал. И здесь очень интересен факт из его детства. В четыре года он впервые приехал с родителями и двумя братьями в Оптину, благословиться у старца Амвросия. В течение года умерли и отец, и мать, средний брат стал послушником. А Степа (будущий батюшка Севастиан) помогал работать старшему брату. Он был худеньким и скромным, мальчишки дразнили его монахом. А в 25 лет он и правда пришел в Оптину пустынь. Это было за несколько лет до революции.
|
|
|
Автор рубрики — Мария Тряпкина |
В этот раз предлагаем для совместного семейного чтения отрывок рассказа И. С. Шмелева «Пасха». |
Отец надевает летний пиджак и начинает оправлять лампадки. Это он всегда сам: другие не так умеют. Он ходит с ними по комнатам и напевает вполголоса: «Воскресение Твое, Христе Спасе… Ангели поют на небеси…» И я хожу с ним. На душе у меня радостное и тихое, и хочется отчего-то плакать. Смотрю на него, как становится он на стул, к иконе, и почему-то приходит в мысли: неужели и он умрет!.. Он ставит рядком лампадки на жестяном подносе и зажигает, напевая священное. Их очень много, и все, кроме одной, пунцовые. Малиновые огоньки спят — не шелохнутся. И только одна, из детской — розовая, с белыми глазками, — ситцевая будто. Ну до чего красиво! Смотрю на сонные огоньки и думаю: а это святая иллюминация, Боженькина. Я прижимаюсь к отцу, к ноге. Он теребит меня за щеку. От его пальцев пахнет душистым афонским маслом.
|
|
|
— А шел бы ты, братец, спать?
От сдерживаемой ли радости, от усталости этих дней или от подобравшейся с чего-то грусти — я начинаю плакать, прижимаюсь к нему, что-то хочу сказать, не знаю… Он подымает меня к самому потолку, где сидит в клетке скворушка, смеется зубами из-под усов. — А ну, пойдем-ка, штучку тебе одну… Он несет в кабинет пунцовую лампадку, ставит к иконе Спаса, смотрит, как ровно теплится и как хорошо стало в кабинете. Потом достает из стола… золотое яичко на цепочке! — Возьмешь к заутрене, только не потеряй. А ну, открой-ка…
Я с трудом открываю ноготочком. Хруп — пунцовое там и золотое. В серединке сияет золотой, тяжелый; в боковых кармашках — новенькие серебряные. Чудесный кошелечек! Я целую ласковую руку, пахнущую деревянным маслом. Он берет меня на колени, гладит…
— И устал же я, братец… а все дела. Сосни-ка лучше, поди, и я подремлю немножко. О, незабвенный вечер, гаснущий свет за окнами… И теперь еще слышу медленные шаги, с лампадкой, поющий в раздумье голос: Ангелы поют на не-бе-си‑и…
Таинственный свет, святой. В зале лампадки только. На большом подносе — на нем я могу улечься — темнеют куличи, белеют пасхи. Розы на куличах и красные яйца кажутся черными. Входят на носках двое, высокие молодцы в поддевках, и бережно выносят обвязанный скатертью поднос. Им говорят тревожно: «Ради Бога, не опрокиньте как!» Они отвечают успокоительно: «Упаси Бог, поберегемся». Понесли святить в церковь.
|
Идем в молчанье по тихой улице, в темноте. Звезды, теплая ночь, навозцем пахнет. Слышны шаги в темноте, белеют узелочки.
В ограде парусинная палатка, с приступочками. Пасхи и куличи, в цветах, — утыканы изюмом. Редкие свечечки. Пахнет можжевельником священно. Горкин берет меня за руку. — Папашенька наказал с тобой быть, лиминацию показать. А сам с Василичем в Кремле, после и к нам приедет. А здесь командую я с тобой.
Он ведет меня в церковь, где еще темновато, прикладывает к малой Плащанице на столике: большую, на Гробе, унесли. Образа в розанах. На мерцающих в полутьме паникадилах висят зажигательные нитки. В ногах возится можжевельник. Священник уносит Плащаницу на голове. Горкин в новой поддевке, на шее у него розовый платочек, под бородкой. Свечка у него красная, обвита золотцем. — Крестный ход сейчас, пойдем распоряжаться. Едва пробираемся в народе. Пасочная палатка — золотая от огоньков, розовое там, снежное. Горкин наказывает нашим: — Жди моего голосу! Как показался ход, скричу — вали! — запущай враз ракетки! Ты, Степа… Аким, Гриша… Нитку я подожгу, давай мне зажигальник! Четвертная — с колокольни. Митя, тама ты?! — Здесь, Михал Панкратыч, не сумлевайтесь! — Фотогену на бочки налили? — Все, враз засмолим! — Митя! Как в большой ударишь разов пяток, сейчас на красный-согласный переходи, с перезвону на трезвон, без задержки… верти и верти во все! Апосля сам залезу. По-нашему, по-ростовски! Ну, дай Господи… У него дрожит голос. Мы стоим с зажигальником у нитки. С паперти подают — идет! Уже слышно: …Ангели no-ют на небеси‑и!.. — В‑вали‑и!.. — вскрикивает Горкин — и четыре ракеты враз с шипеньем рванулись в небо и рассыпались щелканьем на семицветные яблочки. Полыхнули «смолянки», и огненный змей запрыгал во всех концах, роняя пылающие хлопья. — Кумпол-то, кумпол-то!.. — дергает меня Горкин.
Огненный змей взметнулся, разорвался на много змей, взлетел по куполу до креста… и там растаял. В черном небе алым крестом воздвиглось! Сияют кресты на крыльях, у карнизов. На белой церкви светятся мягко, как молочком, матово-белые кубастики, розовые кресты меж ними, зеленые и голубые звезды. Сияет — X. В. На пасочной палатке тоже пунцовый крестик. Вспыхивают бенгальские огни, бросают на стены тени — кресты, хоругви, шапку архиерея, его трикирий. И все накрыло великим гулом, чудесным звоном из серебра и меди.
Хрис-тос воскре-се из ме-ртвых… – Ну, Христос воскресе… — нагибается ко мне радостный, милый Горкин. Трижды целует и ведет к нашим в церковь. Священно пахнет горячим воском и можжевельником. …сме-ртию смерть… по-пра-ав!.. Звон в рассвете, неумолкаемый. В солнце и звоне утро. Пасха красная.
И в Кремле удалось на славу. Сам Владимир Андреич Долгоруков благодарил! Василь Василич рассказывает: — Говорит — удружили. К медалям приставлю, говорит. Такая была… поддевку прожег! Митрополит даже ужасался… до чего было! Весь Кремль горел. А на Москве-реке… чисто днем!..
Отец, нарядный, посвистывает. Он стоит в передней, у корзин с красными яйцами, христосуется. Тянутся из кухни, гусем. Встряхивают волосами, вытирают кулаком усы и лобызаются по три раза. «Христос воскресе!» — «Воистину воскресе…» – «Со светлым праздничком»… Получают яйцо и отходят в сени. Долго тянутся — плотники, народ русый, маляры — посуше, порыжее… плотогоны — широкие крепыши… тяжелые землекопы-меленковцы, ловкачи — каменщики, кровельщики, водоливы, кочегары. Угощение на дворе. Орудует Василь Василич, в пылающей рубахе, жилетка нараспашку, — вот-вот запляшет.
Зудят гармоньи. Христосуются друг с дружкой, мотаются волосы там и там. У меня заболели губы… Трезвоны, перезвоны, красный-согласный звон. Пасха красная. Обедают на воле, под штабелями леса. На свежих досках обедают, под трезвон. Розовые, красные, синие, желтые, зеленые скорлупки — всюду, и в луже светятся. Пасха красная! Красен и день, и звон.
Я рассматриваю надаренные мне яички. Вот хрустальное-золотое, через него — все волшебное. Вот — с растягивающимся жирным червячком: у него черная головка, черные глазки-бусинки и язычок из алого суконца. С солдатиками, с уточками, резное-костяное… И вот, фарфоровое — отца. Чудесная панорамка в нем… За розовыми и голубыми цветочками бессмертника и мохом, за стеклышком в золотом ободке видится в глубине картинка: белоснежный Христос с хоругвью воскрес из Гроба. Рассказывала мне няня, что, если смотреть за стеклышко, долго-долго, увидишь живого ангелочка. Усталый от строгих дней, от ярких огней и звонов, я вглядываюсь за стеклышко. Мреет в моих глазах — и чудится мне, в цветах, — живое, неизъяснимо-радостное, святое… Бог?.. Не передать словами. Я прижимаю к груди яичко — и усыпляющий перезвон качает меня во сне.
|
Перед пасхальной службой. Колесников Степан Фёдорович (1879-1955) |
Я рассматриваю надаренные мне яички. Вот хрустальное-золотое, через него — все волшебное. Вот — с растягивающимся жирным червячком: у него черная головка, черные глазки-бусинки и язычок из алого суконца. С солдатиками, с уточками, резное-костяное… И вот, фарфоровое — отца. Чудесная панорамка в нем… За розовыми и голубыми цветочками бессмертника и мохом, за стеклышком в золотом ободке видится в глубине картинка: белоснежный Христос с хоругвью воскрес из Гроба. Рассказывала мне няня, что, если смотреть за стеклышко, долго-долго, увидишь живого ангелочка. Усталый от строгих дней, от ярких огней и звонов, я вглядываюсь за стеклышко. Мреет в моих глазах — и чудится мне, в цветах, — живое, неизъяснимо-радостное, святое… Бог?.. Не передать словами. Я прижимаю к груди яичко — и усыпляющий перезвон качает меня во сне.
|
Для начала — ответы на задания предыдущего выпуска: |
В ребусе было зашифровано слово «Прощение» Русские пасхальные игры
Было бы здорово, чтобы каждый день Светлой седмицы весь строй жизни этих пасхальных дней был особенным. Как это устроить? На выручку приходят традиции нашего народа, традиции людей, которые на протяжении многих поколений рождались, взрослели в православной культуре.
Классика жанра — яичные битвы. У каждого ребенка в руке вареное крашеное яйцо. По очереди все бьются друг с другом: ударяют одно яйцо об другое. Выигрывает тот, у кого яйцо осталось целым. Удобно такую битву устраивать перед едой, когда побитое яйцо можно тут же почистить и съесть.
В первые дни после поста лучше ограничить количество съеденных яиц
в день. И поэтому мы устраиваем только одну такую битву в сутки, и это бывает у нас перед завтраком, после возвращения из храма. А если предполагаются гости, то с утра дети съедают по одному маленькому перепелиному яичку и потом вместе с гостями бьются куриными яйцами и их, соответственно, съедают. Еще мы ездим в такие храмы, где на Пасху специально устраивают такие яичные бои. Малыши бьются с малышами, школьники — со школьниками, взрослые — со взрослыми. Победителям батюшки вручают призы.
Еще одна пасхальная игра — катание яиц. Для этого нужна горка и деревянные яйца одинакового размера. Такие горки есть в продаже. А можно и сделать ее самим: для этого нужна дощечка или фанерка с бортиками.
Можно придумать и «одноразовую» горку — из сложенного картона.
Вариантов этой игры много. Например, такой. Каждый ребенок получает по деревянному яичку. Вокруг горки, на расстоянии 20–40 см от спуска, в зависимости от крутости и величины склона, раскладываются оставшиеся яйца, числом вдвое-втрое больше, чем число участников игры. Игроки по очереди скатывают яйца. Яичко катится медленно по непредсказуемой траектории. Если твое яйцо задело одно из разложенных вокруг горки — ты забираешь его себе. Таким образом, яиц вокруг горки становится все меньше, а у каждого игрока в карманах оказывается по нескольку яиц.
Выигрывает тот, кто наберет себе большее число яиц.
Или вот еще вариант. Вокруг горки раскладываются не яички, а небольшие сюрпризы, сувениры. Важно, чтобы призы эти были равноценными.
Игроки по очереди катают свои яйца. Если твое яйцо касается какого-нибудь сюрприза — забираешь сувенир себе. Чтобы не получилось такой ситуации, что один игрок получил много призов, а другой — вообще ничего, каждый игрок скатывает свое яйцо до тех пор, пока подарок не будет получен, а получил приз — выходишь из игры.
К традициям нужно отнести, конечно, и уже упомянутые, всеми любимые, пережившие самые дремучие советские времена куличи и творожные пасхи. Это — съедобная традиция, которая и наглядно, и вкусно каждый день напоминает нам о Празднике. А еще на просторах нашей необъятной империи бытовал обычай «волочебничать» — ходить по домам и петь песни, что-то вроде пасхальных колядок. Если не петь самим, то можно хотя бы послушать такие песни, а может быть, и что-то спеть с друзьями и гостями.
Из книги Анны Сапрыкиной «Православные праздники в современной семье» И еще задание. Найди 8 отличий |
|
|
До встречи на следующей неделе! |
|
|
Журнал «Вольный Странник. Время быть вместе» в Телеграм |
|
|
Вы получили это письмо, так как ранее подписались на наш журнал.
Чтобы отписаться, нажмите сюда. © 2023. Все права защищены |
|
|
|
